– Поехал к дому Дженнингсов, чтобы следить за ним.

Мейсон бросил взгляд на Деллу Стрит. Ее рука привычно леталанад блокнотом.

– И что там произошло, если вообще что-то происходило? –спросил адвокат у Бенедикта.

– Я сидел в машине и наблюдал за домом. Как идиот я курилсигарету за сигаретой. Мимо проехала патрульная машина, и полицейские,вероятно, заметили тлеющий огонек. В первый раз они не остановились, но черезчас появились снова и спросили, кого я жду. Они потребовали у меня водительскоеудостоверение и велели идти спать. Я послушался и уехал в мотель, хотя и чувствовалсебя униженным. Первый раз я позвонил Дженнингсам в половине девятого. Мнесказали, что Норда еще спит. Я попросил, чтобы она мне перезвонила, и оставилсвой номер в мотеле.

– А потом?

– Потом я сидел и до бесконечности ждал. После полудня я решил,что Норда рассердилась на меня из-за того, что я испортил что-то своим звонком.Через час я не выдержал и позвонил снова. Именно тогда Дженнингс и сказал, чтомне следует связаться с вами.

– Ясно. И как же вы предлагаете защищать мисс Эллисон?

– Представления не имею. Но в обиду я ее не дам.

– Вы не слишком сильны физически, – заметил Мейсон. – Еслибы вам пришлось столкнуться с Мервином Селкирком, вам противостоял быхладнокровный, безжалостный человек, который не остановится ни перед чем. Одинраз вы уже перешли ему дорогу, и победа осталась за ним.

Бенедикт кивнул, поджав губы.

– И тем не менее вы намерены защищать Норду Эллисон.

– Да.

– Каким образом, позвольте спросить?

– Ну… если вам так важно это знать… Видите ли, по роду моейдеятельности мне порой приходится перевозить крупные суммы денег. У меня естьразрешение на ношение оружия и…

– Дайте мне взглянуть на ваш пистолет, – попросил Мейсон.

Бенедикт нахмурился и помедлил.

– Не тяните резину.

Бенедикт сунул руку во внутренний карман, вынул револьвер иположил на стол.

– «Кольт» тридцать восьмого калибра, – определил Мейсон. Онвзял револьвер в руки, открыл магазин и пересчитал патроны. – И к тому жеполностью заряжен. – Мейсон понюхал дуло. – Последнее время из этого револьверане стреляли, или же хорошо его вычистили.

– Я могу узнать, зачем вы так внимательно исследуете его? –спросил Бенедикт. – Мне кажется, мистер Мейсон, что вы ведете себя довольностранно.

– К вашему сведению, в Мервина Селкирка недавно стреляли.Рана оказалась смертельной. Селкирк умер в автомобиле на стоянке загородногоклуба «Святой Себастьян». Точного времени смерти я пока не знаю. Вы говорили,что у вас есть разрешение на ношение оружия?

У Бенедикта округлились глаза.

– Мервин Селкирк убит?

– Вот именно. Убит. Покажите мне ваше разрешение на ношениеоружия.

Бенедикт сомнамбулическим движением извлек из карманабумажник, достал сложенный листок, по виду которого сразу становилось ясно, чтоего давно носят с собой.

Мейсон внимательно изучил документ, потом взглянул на номерревольвера.

– Так, все совпадает, – сказал он. – Я посоветовал бы вампервым же самолетом вернуться в Сан-Франциско, заняться чем-нибудь, чем выобычно занимаетесь на выходных, и поскорее забыть, что вы появлялись здесь.

– А как же Норда? Где она?

– Насколько я могу судить, она или в полицейском управлении,или в окружной прокуратуре. Вероятно, сейчас ее допрашивают, и не исключено,что против нее выдвинуто обвинение по подозрению в убийстве.

– Норду? В убийстве?!

– Да, – кивнул Мейсон.

– Но я не понимаю. Я не… это просто невозможно.

– Что невозможно?

– Что его убила Норда.

– Я и не говорю, что она его убила. Я сказал, что, скореевсего, ее арестовали по подозрению в убийстве. Я не имею права давать вамсоветов, поскольку представляю Норду Эллисон, но если на минуту забыть, что яадвокат, и считать меня простым человеком, который хотел бы быть вашим другом,то советую вам возвратиться в Сан-Франциско, поскольку вы ничего не сумеетесделать, чтобы защитить Норду от Мервина Селкирка.

Бенедикт покачал головой.

– Простите, мистер Мейсон, но я не могу так поступить. Яостанусь здесь и буду ждать, не смогу ли я ей как-нибудь помочь. Поймите,мистер Мейсон, я простой человек, работаю за жалованье, но несколько раз яудачно вкладывал свои деньги. К тому же я холостяк, и мне удалось скопить оченьприличную сумму… Я буду с вами откровенен. У меня в банке лежит почти сороктысяч долларов. Если возникнет такая необходимость, я готов помочь Нордеденьгами.

– Об этом мы узнаем лишь через какое-то время, – возразилМейсон. – К тому же из Сан-Франциско вы точно так же сумеете помогать ейденьгами, как и отсюда.

– И все-таки я останусь.

– Если вы не уедете, – сердито заговорил Мейсон, – вас,во-первых, заберут в участок и вывернут там наизнанку. К тому же, еслиследователи загонят в угол мою клиентку, я сам возьмусь за вас. Я совершенно необязан помогать полиции в раскрытии убийств. Мой долг – защищать своихклиентов. И в настоящий момент вы – самый подходящий подозреваемый, какого мнепока удалось раскопать. Если мне понадобится козел отпущения, я использую вас.

Бенедикт с минуту обдумывал слова адвоката, затем его лицоозарила улыбка.

– Мистер Мейсон, именно так вам и следует поступить! Есликто-то начнет намекать, что Селкирка убила Норда, – делайте козлом отпущенияменя. Пусть хоть так, но я сумею ей помочь… А к Норде в тюрьму посетителейдопускают? Мне разрешат с ней встретиться?

– Пока нет. По крайней мере, если ей предъявят обвинение вубийстве.

– Но вы, как адвокат, имеете право с ней видеться?

– Да.

– Тогда передайте ей, что я здесь, – попросил Бенедикт. – Иобязательно скажите, что я готов оказать ей финансовую поддержку.

– Если вы останетесь здесь, к тому же с револьвером вкармане, мне не потребуется ничего ей говорить. Она прочитает о вас в газетах.Вашу фотографию напечатают на первых страницах под заголовками, гласящими, чтополиция допросила соперника Мервина Селкирка, которому покойный сломал челюсть.У него нашли револьвер, который, не исключено, как раз и является орудиемубийства.

– Звучит сенсационно, – согласился Бенедикт.

– А вы на что рассчитывали?